Часть 3. Готовимся к допросу. Инцидент в СИЗО.
Нам удалось, таки, выкроить несколько часов, чтобы подготовиться к даче Сашей показаний. В условиях СИЗО и сверхжесткого режима работы, заданного нам судьей, это было непросто. Объем дела составлял под сотню томов, а показания и
«Большой Брат», как говорится, не спит никогда и следит за тобой везде. У проходной нас ждал оперативник, пригласил к монитору и, прокрутив кусочек видео нашей встречи с подзащитным, поинтересовался, что за устройство у нас стояло на столе и предложил пройти для составления административного протокола за нарушение КоАП РФ в связи
Результат подготовки меня в целом устроил. В том смысле, что я, конечно, изначально понимал – не реально превратить д… в конфетку. Одни расшифровки ПТП чего стоили, не говоря уже о статусе ОБЭПовца, к которым у народа нет особой любви. Словом, дело, конечно, очень, очень тяжелое. Но мы, по крайней мере, успели все основные моменты обсудить, выработать позицию, и даже немного порепетировать, как мы будем обходить самые острые и опасные углы. Ну, насколько это было вообще возможно в очень непростой ситуации. Мы согласовали и отработали наши вопросы –его ответы, ключевые фразы и реплики самого Саши, условные фразы-сигналы для случаев, когда нельзя было исключить альтернативных вариантов развития событий, последовательность наших действий и поведения, наши ответы и реакцию на вопросы и повороты, которые возможно было предвидеть. Радовало, что удалось донести до Саши исключительную важность его собственного поведения. А здесь и обособленность от остальных подсудимых и мимика, тон голоса и реакция на возможные проявления неприязни или подозрительности со стороны отдельных присяжных.
К удивлению, нам не составило особого труда пропустить вперед остальных подсудимых с их показаниями. В ходе их допросов мне стало совершенно очевидно, что ни у кого из них нет ни малейшего шанса на оправдание присяжных. Конечно, неправильно испытывать радость в такой ситуации, но я не без облегчения поймал себя на мысли, что на их фоне, Саша, конечно, будет смотреться однозначно убедительней. В каком-то смысле, если кому-то из выступавших и мог быть вручен приз зрительских симпатий, то наши шансы были неоспоримыми.
В целом, показания остальных подсудимых почти не интересовали нас. Никто из них ни на следствии ни сейчас, ни разу не упоминал Сашу. И это при том, что
Исходя из показаний остальных подсудимых, нам оставалось в самом конце их перекрестного допроса задать каждому из них только один вопрос, который должен был подчеркнуть и застолбить в сознании присяжных ключевую мысль – Кычкин не имеет никакого отношения к этим… Каждый из подсудимых, включая дышавшего ядом Кособудского, был вынужден на наш вопрос: «Встречались ли они ранее когда-либо, и слышали ли от Гнездилова или заказчика убийства фамилию Кычкин, либо о существовании некоего скрытого от них помощника по имени Александр?» категорично заявить, что ни о каком тайном помощнике им не известно, Александра впервые увидели на очной ставке…
После этого мы с чистым сердцем заявили судье, что хотели бы дать показания. Так как судебное следствие еще не было окончено, судье не оставалось ничего иного, как предоставить слово Александру.